Зимний Никола (19 декабря) отметил свой приход мелким дождиком, моросящим, как сквозь сито. И резким порывистым ветром. Перемену погоды можно было почувствовать с ночи даже в городской квартире.
Западный ветер подхватывал воду Атлантики и нёс её через Польшу, Прибалтику на европейскую часть России. Тяжёлые тучи ползли, задевая брюхом высокие трубы и связные вышки. Дорога раскисла, а наш уазик вконец разбит… Ладно, доедем, докуда сможем, а дальше пойдём пешком. Одно хорошо в такую погоду – аппетит пониженный, есть не хочется.
Снег уже исчез совсем, даже в лесах. По рекам и озерам ветер гонит волну. На некоторых кустах ивы набухли цветочные почки, того и гляди, раскроются. Как там, в одной старой сказке про «12 месяцев»: «Под праздник новогодний издали мы указ – пускай цветут сегодня подснежники у нас! В лесу цветёт подснежник, а не метель метёт, и то из вас мятежник, кто скажет – «не цветёт!» Травка зеленеет, солнышко блестит, ласточка с весною в сени к нам летит! Ручьи бегут в долину, зиме пришёл конец, подснежников корзину несите во дворец!»
А если серьёзно, то старые погодные приметы потеряли всякий смысл, и непонятно, зачем газеты с ненормальным упорством их печатают.
Мы доехали, докуда смогли, оставили машину, дальше пошли пешком. Поднялись на гряду и приступили к поиску. И, как это иногда бывает, очень скоро обнаружили останки бойца! Прибор Валеры издал характерный «площадной» писк (то есть тут не один крупный кусок металла, и много мелких, разбросанных по площади). На глубине штыка лопаты оказалась масса проржавевших патронов, под которыми лежал красноармеец. Пятьдесят шестой…
Теперь надо аккуратно собрать косточки из намокшей глины. Торопиться нет смысла – боец ждал нас 71 год, так что лишние пять минут ничего не значат. Мы щупом определили, где лежат кости, сняли верхний слой грунта, выкопали яму для стока воды, и приступили.
Земля хоть и не промерзла, но была довольно холодна. Крупные кости мы доставали руками, мелкие вынимали лопатой вместе с грунтом и просеивали сквозь пальцы. Груда останков на расстеленном мешке росла. Главное, не пропустить награду или какую-нибудь надписанную вещь, по которой можно будет установить личность. Но нет, здесь наград не имеется, и личных вещей тоже. Так, пряжки от ремней да круглое зеркальце с полностью слезшей амальгамой. Очередной безымянный…
Мы собрали бойца и оставили лежать на мешке. Заберём, когда пойдём обратно. А пока нам надо обследовать одно место, до которого в прошлые годы мы не могли добраться из-за воды. Теперь вода спала, мочила стали вполне проходимы.
Мы прочесали бывшую болотину вдоль и поперёк, но результат был нулевой: никаких находок. Разве что несколько снимков для читателей. Идём дальше.
Тем временем ветер разорвал тучи и дождь прекратился. Временами стало проглядывать солнце. Потеплело ещё больше, настолько, что можно было скинуть куртки и копать в одной рубашке. Температура явно больше плюс десяти.
Мы копали старые окопы, потом отдыхали, потом снова копали, но находок не было. Обычное дело в поиске – бывало, по нескольку дней гонишь пустой кубометраж, пока не найдешь хоть что-то. Хотя нет: мы нашли скелет лошади. Рядом валялись стреляные автоматные гильзы и фаянсовые кольца от немецких гранат. Так и запишем: армейская лошадь сидела в окопе и отстреливалась, подползли фрицы и закидали гранатами. (Шутка)
Больше никаких находок не оказалось. Отдав нам утром одного бойца, природа словно сказала – всё, на сегодня хватит, больше ничего не будет. Ну, не будет так не будет, значит, нам пора домой, тем более, что сейчас солнце садится в половине пятого. Самые длинные ночи и самые короткие дни накануне солнцеворота.
Мы пошли в обратный путь. Забрали останки бойца, дошли до машины, сели и поехали домой. Вот, в общем, и всё, что я хотел рассказать об этом выезде.
Рахим Джунусов